Привет Гость.
Если вы уже были в этом месте или хотите там побывать, поделитесь своими впечатлениями и фотографиями в комментарии — для нас это важно. Правда!
Спасибо и приятного отдыха!
P.S. Если появятся вопросы — немедленно спрашивай, не стесняйся!

В августе прошлого года знакомые собрались в Индию и позвали меня. Да, сезон дождей, но именно в это время листья на деревьях наливаются зеленью, цветы самые яркие, люди не измучены жарой, а тяжелый влажный воздух прекрасно смягчает кожу. К тому же гостиницы снижают цены, да и туристов меньше — это ли не повод поехать?

Собиралась я стремительно. Папа даже приготовил мне походную аптечку, плюс я упаковала огромное количество антисептических салфеток. И, забегая вперед, скажу: правильно сделала.

АЭРОПОРТ НЬЮ-ДЕЛИ

с виду почти такой же, как в Москве, но только больше, и кажется, что со времен расцвета советско-индийской дружбы, который пришелся на середину восьмидесятых, не многое изменилось. Надписи везде на английском, так что сориентироваться можно. Совет: готовьте мелочь заранее, потому что в Индии на каждом шагу попадаются люди, которые требуют деньги буквально за то, что вы зашли в туалет руки помыть. Фотографировать кого-либо из местных опять-таки получится только за деньги, это здесь один из видов заработка. В отеле нас встречают доброжелательные люди и тут же рисуют нам точку на месте третьего глаза на лбу. В дальнейшем эта манипуляция повторялась с завидной регулярностью, «третий глаз» по- стоянно ставят и в крупных магазинах, и в кафе. Почему-то считается, что гостям страны это приятно, но я его постоянно смывала (пусть гостеприимные индийцы меня простят), потому что ничего общего с настоящей традицией он не имеет, а казаться туристкой мне не хотелось.

КРУГОМ СТОЛПОТВОРЕНИЕ,

Утром мы встаем довольно рано и отправляемся на автобусную прогулку по столице. Вообще я противник всего туристического, но во время нашего пребывания в Индии мне не раз приходилось радоваться тому, что мы находимся за стеклом автобуса. Только теперь до меня доходит в полной мере смысл слова «антисанитария». Вокруг не просто грязь, а Грязь!!! И дело тут не в брезгливости, а в том, что индийские бактерии и микробы опасны именно для европейцев, у местных жителей давно выработался иммунитет.

какого я никогда не видела раньше. Все говорят одновременно, беспрерывно звучат клаксоны, люди и машины идут и едут одновременно даже не в четырех, а в десяти направлениях! Глаз ловит в толпе пару на мотороллере — он в джинсах и рубашке, она — в сари, сидит боком. Все индианки носят сари, и оттого движения их выглядят очень женственными. Вот студентки едут в повозке и смеются. Вот с телеги торгуют какими-то сушеными фруктами. Вот толпа заходит в храм Ханумана — бога с головой обезьяны. Вот велорикши, которые совершенно не выглядят несчастными и угнетенными, какими их было принято изображать во времена моего советского еще детства. Кругом продается вода во много раз использованных бутылках: их вид постоянно заставляет меня думать о папиной походной аптечке. Гид нас предупредил, что на улице воду покупать нельзя ни в коем случае.

Смешиваясь с потоком людей и движущихся механизмов, по улицам идут коровы. В Индии они попадают на улицу, как только перестают давать молоко, — семье такие больше не нужны. Вот они и начинают скитаться. Ужасно худые твари с резко выпирающими из-под грязной бежевой шкуры костями, кажется, упадут и умрут здесь сию же минуту. Однако стоит заглянуть в их огромные глаза, и понимаешь: они пребывают в ленивом довольстве от своей жизни, как, впрочем, и все здесь. Не боятся коровы ничего, а рикши, автомобили и мотороллеры их мастерски объезжают.

А МЫ ОБЪЕЗЖАЕМ

все городские достопримечательности — сады Моголов, президентский дворец, сады Лоди и Красный форт. И все кажется очень экзотичным, но не откладывается в сознании — слишком много впечатлений. Едем в Агру — город Тадж-Махала.

Дорога недальняя, но в Агру мы приезжаем уже ночью. Расселяемся в отеле Oberoi, это единственный отель, где почти из каждого окна виден Тадж-Махал. Издалека он маленький-маленький, и совершенно не верится, что настоящий. Строили эту роскошную усыпальницу 22 года 20 000 рабочих, а тысяча слонов возила драгоценный белоснежный мрамор за 200 километров с места его добычи. Тадж-Махал, памятник любви, был построен Великим Моголом Шах-Джаханом в честь усопшей супруги, точнее одной из супруг, Мумтаз-Махал. Вероятно, индийцы не самый романтичный народ, потому что вопреки красивой легенде они любят рассказывать, что при жизни Мумтаз Шах не слишком-то выделял ее среди других жен и только после смерти при родах вдруг решил построить ей мавзолей. Покупать сувенирные тадж-махалы у индийцев не принято — для них это мавзолей, «могила», как они его называют. Однако в то, что у подножия Тадж-Махала надо загадывать желание и оно сбудется, верят все — и индийцы, и туристы.

ВПЕРЕДИ — МЕРТВЫЙ ГОРОД

под названием Фатехпур-Сикри. Еще один Великий Могол по имени Акбар построил в конце ХVI века город из красной глины, предназначенный специально для увеселений, но вскоре покинул его. Сейчас, спустя сотни лет, город сохранился почти в первозданном виде — ничего не было разрушено. Удивительное ощущение — гулять по городу, где гуляет только ветер, — даже вездесущих обезьян в нем нет. За пару долларов (потому что мелочью мы по неопытности опять забыли запастись) мальчик прыгает в зеленый зацветший пруд с высокой городской стены. В Индии все время сталкиваешься с тем, что местные жители хотят заработать, показывая различные трюки. Отказаться от просмотра этих номеров нет никакой возможности, они сначала что-то показывают: прыгают, бегают, откуда-то выпадают, а потом начинают довольно агрессивно требовать денег. К этому надо просто быть готовым и принимать как должное.

ДЖАЙПУР—

город победы, как переводится его название, был построен из розовой глины и в лучах заходящего солнца неотразим. В городской дворец, что стоит на холме, можно подняться только на расписанных яркими красками слонах. Мы приходим на Elephant Station, то есть слоновий вокзал, и выбираем средства передвижения. По дворцу ходят группы школьников, их форма хороша так, что Comme Des Garçons меркнет, — синие плиссированные юбочки и клетчатые рубашки. Все постоянно фотографируются на нашем «фоне» — фото белой девушки должно принести удачу. Позже в городе мы покупаем камни, ткани, сари, платки, обувь — и нас наверняка немного обманывают, но торговаться нет сил.

ПОСЛЕДНИЙ ПУНКТ

нашего назначения — Бомбей, или, как его теперь принято называть, Мумбай, и мы попадаем сюда в самый удачный момент из всех возможных. Дело в том, что покровителем Мумбая считается Ганеша, бог с головой слона. Он в Индии что-то вроде бога торговли Меркурия, помогает бизнесменам, а Мумбай — как раз главный деловой центр Индии. К концу подходит Ганеш Чатурти, десятидневный фестиваль Ганеши. В самом его начале семья, исповедующая индуизм, покупает на базаре глиняную скульптуру Ганеши. Его приносят домой и в течение десяти дней всячески ублажают: раскрашивают, наряжают в лучшие одежды, предлагают еду и питье. В десятый день наступает расставание. Толпы нарядно одетых людей идут к заливу Мумбая, плачут и поют. Рядом с ними едут «скорые»: ведь многие настолько близко к сердцу принимают прощание с домашним любимцем, что им становится плохо с сердцем. Полиция тоже дежурит — в основном следит, чтобы никто не фотографировал происходящее, потому что индуистские боги не терпят своих изображений на фотопленке. Картина массового шествия к заливу столь трогательна, что по сравнению с ней меркнет впечатление от осмотра всех прочих достопримечательностей.

Одна семья разрешила нам посмотреть на то, как они будут погружать в воду своего Ганешу. Он одет почти что в соответствии с модными тенденциями: яркий тюрбан с пером (практически Prada!), лиловые шаровары, расшитая цветами жилетка. Семья из четырех человек — родители, взрослый сын и дочь-подросток — ставит его на песок, вырыв перед ним ямку, в которой разжигают небольшой костер. Ганеша на все происходящее смотрит торжественно и с достоинством. Члены семьи достают откуда-то крохотные литавры и начинают петь. «Просят его милости», — шепотом сообщает мне гид. Спев и убрав литавры, сын тушит огонь и раздевается до кальсон. В это время мать и дочь, к нашему удивлению, снимают с Ганеши жилетку и тюрбан с пером, оставляя ему только штаны. «Все остальные наряды сохранят до следующего фестиваля Ганеши», — поясняет мне гид.

Сын поднимает Ганешу на плечи и медленно несет его в воду, рядом — другие такие же процессии. Эта грустная и трогательная картина — последнее, что нам запоминается из поездки, которая промелькнула так быстро, будто все мы видели из окна мчащегося поезда. Наверное, придется еще возвращаться в Индию — будут другие города, другие фестивали, другие боги. Другая Индия, каждый раз новая